Мысль о сыне, который мог оказаться столь же беспомощным в лапах коварного колдуна, наполнила сердце вождя болью гораздо большей, чем та, что причинял ему горящий факел.
Глава 8
Тонгор укрощает зампа
Узкий карниз под ногами просел,
Камень крошится, хрупкий как мел.
Что будет то будет, один среди гор,
В пропасть бездонную прыгнул Тонгор.
Сага о Тонгоре, стих XV
Сначала Тонгор камнем падал вниз. Ветер, оглушая, свистел у него в ушах. Он дергал и рвал плащ, пока тот не развернулся малиновыми крыльями. Северянин падал, кувыркаясь, кружась в небе. Быстрота падения выбила воздух из легких. Не в силах вздохнуть, Тонгор чувствовал, летя в темную бездну, лежавшую у подножия черной мраморной стены, как постепенно меркнет сознание.
Затем, непонятно почему, падение замедлилось. Тонгор не знал, с чем это связано, но все происходило именно так, ибо ветер больше не визжал у него в ушах, словно разъяренные демоны, и воин смог перевести дух. Тонгор благодарно глотнул морозного воздуха, чувствуя, как рассеиваются смутные тени у него перед глазами. Он оглянулся, окинув безумным взглядом уносящуюся к небу гору. Голова валькара снова закружилась, и он борясь с головокружением, в какой-то мере овладел своими чувствами.
Тонгор и в самом деле падал медленнее, чем раньше. Ему удалось понять причину этого таинственного, но счастливого явления.
Когда узкий каменный карниз начал крошиться под тяжестью валькара, Тонгор не упал, а спрыгнул со скалы. Прыжок этот пронес его сквозь кучу парящих неподалеку осколков разбитого летающего корабля Соомии. Когда воллер ударился о Гору Смерти, обломки листов урилиума с обшивки корпуса и арматуры оказались оторванными от смятого корпуса разбитого судна. Урилиум, искусственный металл, созданный десять лет назад Оолимом Фоном, являлся магическим веществом с уникальным свойством антигравитации. Именно действие этого магического вещества, которое «падает вверх», а не вниз, и придавало воздушным кораблям способность летать. Проносясь сквозь плавающее в воздухе облако из крупных и мелких кусков урилиума, Тонгор инстинктивно ухватился за крупный осколок. Северянин сделал это не задумываясь, под воздействием какого-то слепого импульса. Сработал тот же инстинкт, что заставляет утопающего хвататься за любую деревяшку, какая окажется в пределах досягаемости.
Кусок, который оказался в руках Тонгора, был обломком кормовых поручней, ограждавших палубу, имел длину около трех локтей. Поручни целиком состояли из заговоренного металла и поэтому компенсировали хотя бы частично немалый вес воина. Небольшой обломок урилиума не мог полностью остановить падение, но его хватило, чтобы несколько замедлить полет в пропасть, дав Тонгору больше шансов уцелеть… Валькар понимал, что такое падение на каменистую равнину у подножия горы убьет его, раздробит кости, сломает хребет, несмотря ни на какой урилиум.
Поэтому он испытал огромное облегчение, когда через несколько мгновений заметил внизу чернильную гладь озера. Тонгор отбросил прочь спасшую его железяку и нырнул в ледяные воды. Вскоре он выплыл на поверхность, смахнул с глаз длинную прядь мокрых волос и огляделся по сторонам.
Уже рассвело. Долгая ночь, вместившая больше событий, чем порой происходит за годы, миновала. Утро высветило небеса на востоке алыми красками, прочертив ярко-золотые полосы на темном небе, где слабо мерцали последние звезды, подобные оплывшим, догорающим свечам.
После ночных приключений Тонгор проголодался и устал. Но он не смел останавливаться и отдыхать. Соомия, если она и впрямь была еще жива, могла находиться где-то совсем близко и отчаянно нуждаться в его помощи.
Тонгор нырнул в темные воды озера и какое-то время плавал под водой надеясь и страшась увидеть тело жены: ведь она могла и утонуть. Когда наступило утро, а силы Тонгора оказались на исходе, он направился к берегу. Могучие руки рассекали холодные волны, и вскоре валькар выбрался на черный песчаный берег. Некоторое время он бродил по берегу и вдоль опушки джунглей, пристально разглядывая землю. Над Лемурией разгорался новый день. И хотя Тонгор едва ли не просеял черный песок на берегу озера, ему так и не удалось найти никаких следов пропавшей королевы: ни спрессованный песок, ни густой подлесок джунглей не сохранили отпечатков ног.
Однако в своих поисках Тонгор наткнулся на фондла — газель, пришедшую на водопой. Охотник убил ее, снял шкуру и подкрепился. Тонгору пришлось есть сырое мясо, поскольку он не хотел терять время на разведение костра.
Соомия исчезла. Тонгор волей-неволей пришел к этому выводу, так как он пока не нашел ее тела. В его душе возникла слабая надежда, что, быть может, благодаря какой-нибудь счастливой случайности, ей удалось выжить после падения в озеро. Разве не по прихоти судьбы Тонгор вышел целым и невредимым из ситуации, которая, казалось, сулила ему почти верную гибель? Наверняка Тиандра — Богиня Удачи — сопутствовала ему. Но валькар отлично понимал, что не может постоянно рассчитывать на везение. Его будущее целиком зависело от его собственной находчивости. Что же до королевы… он мог лишь молить судьбу, чтобы боги улыбнулись ей так же, как улыбнулись ему.
По воле случая Тонгор ступил под сень джунглей неподалеку от того места, где прошел Шангот-кочевник с Соомией на руках. Валькар широким пружинистым шагом направился на юго-восток — в ту сторону, куда улетел похищенный корабль.
Тонгор бежал легким, широким шагом, не обращая внимания на полуденную жару, без особых усилий оставляя за спиной лигу за лигой. Он проскочил опушку джунглей и помчался дальше через поросшую травой заболоченную равнину.
Хотя Тонгор сильно устал, он не снижал темпа. Соомия подвергалась очень большой опасности, если оказалась в одиночестве в этих неизведанных, диких краях. Единственный шанс найти ее появится у Тонгора, если он вернет воздушный корабль. Поэтому, несмотря на усталость, валькар шагал по болоту.
Через некоторое время он замедлил шаг и, наконец, остановился среди зарослей камыша. Он наткнулся на опасных зверей — стадо кормящихся болотными растениями могучих зампов. Восемь этих рослых созданий стояли по колено в мутной воде примерно в ста шагах от Тонгора. Соблюдая осторожность, северянин наблюдал за ними. Его странные золотистые глаза прищурились.
Замп — огромное создание, родственное трицератопсу, пятнадцати-двадцати локтей в длину и огромным весом мощного тела, покрытого толстой, непробиваемой, крепкой, как доспехи, шкурой тускло-синего цвета, переходящего в грязно-желтый под горлом и на брюхе. Зверь с таким громадным телом, опиравшимся на четыре короткие ножки, напоминавшие пни, мог показаться тупым, флегматичным, малоподвижным существом. Но в действительности дело обстояло совсем наоборот. Замп мог рвануться в атаку с захватывающей дух скоростью. Громадная сила и выносливость этого чудовища придавали ему безграничную мощь. Он мог бежать буквально целыми днями. Народы Запада, возводившие города, ловили и укрощали зампов, используя их в качестве вьючных животных, подобно тому как их далекие потомки использовали буйволов. Тонгор знал способ, как укротить зампа, хотя, будь у него выбор, он бы предпочел более худую, поджарую и быструю рептилию — кротера.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});